Obozrevatel публикует материал историка, общественного деятеля, руководителя Группы мониторинга прав национальных меньшинств Вячеслава Лихачева, о событиях двухнедельной давности.
В любви к Национальному корпусу меня ж никто не обвинит, я полагаю? Билецкий мне отнюдь не друг, но истина дороже. Поскольку в СМИ с легкой руки фейсбук-ньюсмейкера Эдуарда Исааковича Долинского уже расходятся новости о нападении Нацкорпуса на харьковский офис Украинского еврейского комитета (и израильское консульство заодно), я позволю себе слегка прокомментировать.
Впрочем, речь идет о не совсем свежей новости — «нападение» имело место почти две недели назад. Почему Долинский написал 3 июня о нападении на (якобы) харьковский офис организации, в которой он директорствует? Полагаю потому, что только 3 июня Александр Борисович Фельдман, бизнесмен, депутат и по совместительству — директор оного еврейского комитета, определился с линией публичного поведения по поводу происходящего. В частности, он рассказал, что обратился к президенту Украины с письмом, в котором утверждает, что Нацкорпус требует с него миллион долларов.
Из харьковских новостей можно узнать, что 23 мая предприниматели с Барабашово собрались на митинг перед зданием полиции, требуя расследования многочисленных нападений, происходящих в последнее время. Непосредственным поводом послужило то, что двумя днями ранее, 21 мая, одному из предпринимателей «титушки» проломили голову. (Нападение не первое — 5 мая кастетами избили еще одного активиста инициативной группы предпринимателей рынка. Да и пикеты по поводу беспредела на рынке имели место и ранее — напр., 9 апреля.) Плакаты и выступления красноречиво свидетельствуют, что митингующие протестовали именно против безнаказанности нападений на предпринимателей и их имущество. Представители Нацкорпуса участвовали в мероприятии, но явно не доминировали на нем — вот, посмотрите фото не от Долинского, как выглядел протест. Потом митинг переместился к офису концерна АВЭК, владеющего большей частью рынка. Во дворе здания действительно жгли фаера, и на крылечке офиса написали «Фельдман — вор». Есть ли у протестующих достаточно оснований, чтобы утверждать, что за насилием стоит президент АВЭК Александр Фельдман, или нет — судить не берусь, но они в этом убеждены. Сам Фельдман утверждает, что это как раз против него идет рейдерская атака, и Нацкорпус играет в ней важную роль. От Нацкорпуса, тем более в Харькове, ожидать всего можно. Но, снова-таки, воздержусь от оценочного суждения относительно того, насколько правдоподобными выглядят обвинения Фельдмана. Мне важнее подчеркнуть другое.
Никакого «нападения» на харьковский офис Украинского еврейского комитета (организации, деятельность которой в последние пять лет сводится к постам ее директора в фейсбуке) не было. О том, что владелец Барабашово иногда вспоминает, что он — номинальный президент оного Комитета, я полагаю, никто из митингующих не знал, а если и догадывался — то явно не это послужило поводом для граффити на крыльце. Негативные чувства, адресованные Фельдману, были связаны исключительно с экономической (и, по мнению участников протестов, криминальной) стороной его многогранной личности. Фаера во дворе офиса зажигали и крылечко расписывали действительно сторонники Нацкорпуса. Но они не были инициаторами протеста и явно не играли в нем ведущую роль. Да и по словам самого Фельдмана, их мотивация — сугубо коммерческая, не идеологическая. Я стараюсь отслеживать антифельдмановские материалы от Нацкорпуса, и ничего антисемитского мне не попадалось (я отдаю себе отчет, что мог что-то пропустить).
В общем, исходя из имеющейся информации, в мониторинг антисемитизма мне по этому поводу помещать пока что нечего.
Возвращаясь к тексту сообщения Долинского. На самом деле, Израильский культурный центр и офис консула находятся не в том же здании, а рядом. Впрочем, и об этом протестующие не имели шанса догадаться; никакой вывески, информирующей о расположении этих организаций, снаружи нет.
Ну, и далее по тексту, по мелочи. Понятно, что «Азов» — не батальон. Батальоном он был месяца кажется четыре. Но это, пожалуй, действительно не так уж и важно. А вот называть политическую партию «подразделением батальона» все-таки некорректно уж совсем.
